Костанов А.И

Архивы Русской Православной церкви на Дальнем Востоке (XVII - начало XX веков)

Распространение православия на северо-востоке Азии и островах Тихого океана, начавшееся с середины XVII в., связано с освоением этих территории Россией. Так уж повелось со времен крещения Руси, где бы ни появлялись русские, прежде всего они возводили храм, вокруг которого начиналась жизнь и духовная, и светская.

История российской государственности, всего строя, быта и культуры русской жизни неотделима от истории православия в нашей стране. Проявлении этой взаимосвязи многообразны. Этим объясняется, в частности, повышенное общественное внимание к деятельности Русской Православной церкви, накопившей за прошедшие века огромные документальные и книжные богатства. На этом основан широкий спектр исследовательских интересов к истории и состоянию источниковой базы Русской Православной церкви, ее архивных и библиотечных фондов, сформировавшихся как в дореволюционный период, так и в результате деятельности советских учреждений в период преследования Церкви и установления тотального контроля над ней.

За последнее десятилетие в изучение проблем истории Русской Православной церкви активно включились исследователи Дальнего Востока, среди которых ученые-историки, музейные и архивные работники, священнослужители, представители краеведческой общественности. Изданный недавно сотрудниками ДВГУ библиографический указатель "Христианство на Дальнем Востоке" включает 448 научных работ, опубликованных с 80-х годов XIX в. по 1999 г.¹ Между тем разработка этой проблематики продолжается и в России, и за рубежом. Об этом свидетельствуют опубликованные вслед за этим материалы международной научной конференции во Владивостоке (19-21 апреля 2000 г.)² и региональной научно-практической конференции в Хабаровске (24—26 октяб­ря 2000 г.).³

^{________________________________
1} Христианство на Дальнем Востоке: Библиографический указатель / Сост.: М.Б.Сердюк, Л.В. Одинцова, Е.А. Бебнева. — Владивосток: Изд-во ДВГУ, 2000. С. 5-49

² Христианство на Дальнем Востоке. Материалы международной научной конференции. Владивосток: Изд-во ДВГУ, 2000. — Ч. I. — С. 260; Ч. II. — С. 104.

³ Духовная жизнь Дальнего Востока: Материалы региональной научно-практической конференции. —Хабаровск: Изд. дом "Частная коллекция", 2000. С. 320.

_________________________________

Обозначившиеся многовекторный подход и жанровое разнообразие научных публикаций (монографии, книга, брошюры, научные и научно-популярные статьи, доклады и сообщения, обзоры архивных и библиотечных фондов и т. п.) позволяют говорить о формировании современной историографической базы истории право­славия на Дальнем Востоке. В свою очередь, это выражается в выделении ряда узло­вых проблем, позволяющих определить перспективы дальнейших исследований. Од­ной из таких проблем является, безусловно, изучение документальной базы, позволя­ющей всесторонне осветить роль православия в жизни населения региона.

Предлагаемая вниманию читателей статья посвящена архивоведческим ас­пектам этой проблемы, включающим оценку состояния архивных фондов, обра­зовавшихся в деятельности Русской Православной церкви на Дальнем Востоке, а также историю их формирования. Эта задача актуальна как для ученых-иссле­дователей, так и для архивистов-практиков, в равной мере заинтересованных в том, чтобы, проследив судьбу наиболее значимых архивных комплексов, выя­вить масштабы потерь исторических источников и определить пути возмещения документальных лакун по церковной истории Дальнего Востока.

Следует отметить, что архивистами давно предпринимаются попытки ос­мысления комплекса проблем, связанных с сохранностью и научным использо­ванием архивных фондов церковного происхождения, находящихся в государ­ственных хранилищах России. Один из первых шагов в этом направлении был сделан 1 июня 1992 г., когда в конференц-зале Московского патриархата по инициативе Российского общества историков-архивистов прошло заседание "круглого стола" на тему: "Участие архивов и Церкви в сохранении и использовании историко-культурного наследия России".⁴

Началась масштабная работа, завершившаяся созданием двух межархивных указателей по документальным фондам Русской Православной церкви.⁵ Они дают общее представление о географии церковных архивов Дальнего Востока, нахо­дящихся ныне в ряде федеральных и региональных (областных, краевых) госу­дарственных архивохранилищ. Это связано с тем, что на протяжении трех с поло­виной веков церковное устройство дальневосточных окраин России неоднократно менялось, что неизбежно отразилось на структуре архивных фондов и составе дошедших до нас документов.

^{__________________________________
4} См.: Архивы и Церковь - пути к сотрудничеству (из стенографического отчета заседания "круглого стола") // Вестник архивиста. — 1992. — № 4(10). — С. 42-84; № 5(11). — С. 43-61; Старостин Е.В., Сидорова Н.Ю. Церковные архивы России. (Опыт создания справочника) // Вест­ник архивиста. —1993. — № 11(13). — С. 96-100.

⁵ История Русской православной церкви в документах федеральных архивов России: Аннотированный справочник-указатель. — М., 1993. С. 681; История Русской православной церкви в документах региональных архивов России: Аннотированный справочник-указа­тель. - М, 1995. С. 397.

__________________________________

В России церковные архивы традиционно отличались высокой степенью систематизированности документальных комплексов. Еще в XVI в. Московский митрополичий дом - центральное учреждение Русской Православной церкви (до учреждения патриаршего престола в Москве в 1589 г.) - разрабатывал различные образцы документов, составляя из них пособия и формулярники, в которых на­глядно показывалось, "како писати от святителя наместнику", "како писати от­пускная попу и другую епископию", "како писати грамота игумену" и т. д. Цер­ковные чиновники и делопроизводители нередко привлекались для работы в кан­целяриях светских правителей. Патриарший архив был крупнейшим русским сред­невековым хранилищем документов. Московский патриарший дом в конце XVI в. и на протяжении XVII в. в административном отношении представлял собой еди­ную сложную систему разнообразных учреждений, являясь фактически полуав­тономной структурой, существовавшей параллельно государственной системе России. В XVII в., ставшем эпохой покорения Сибири, при Патриаршем доме дей­ствовало несколько приказов, аналогичных по структуре и функциям государ­ственным управленческим учреждениям. Архив Патриаршего дома представлял собой комплекс хранилищ, содержавших чрезвычайно разнообразную по тема­тике текущую и старинную документацию.

С отменой патриаршества при Петре I разветвленная приказная система Патриаршего дома была разрушена, а его учреждения расформированы и подчи­нены светским государственным учреждениям. Единый прежде архив Дома так­же распался. Значительная часть его документов оказалась в распоряжении Свя­тейшего Синода, составив Синодальное собрание свитков и грамот. Все осталь­ное было передано отдельным государственным учреждениям, в частности, Кол­легии экономии. В настоящее время основная часть приказной документации Патриаршего дома распределена между несколькими фондами РГАДА, а Сино­дальное собрание принадлежит Отделу рукописей ГИМ.⁶

Аналогичная система делопроизводства формировалась в отдельных наи­более крупных епархиях. В 1621 г. была основана Сибирская архиепископия с центром в Тобольске. О быстром росте архива Тобольского архиерейского дома свидетельствует состав "копийной книги", которая включает только за период 1621-1626 гг. 108 различных документов, связанных с Домом, что отнюдь не исчерпывает состава всего архива.⁷

^{_______________________________}

⁶ Володихин Д.М. Архивы русского средневековья. — М., 1996. С. 5-17,19

⁷ Там же. С. 20.
_______________________________
Как известно, в процессе освоения Сибири и Дальнего Востока Русская Православная церковь не только расширяла сферу своего влияния за счет христианизации местных народов, но и выполняла важную государственную функцию, которая на третьем Миссионерском Всероссийском съезде, состояв­шемся в Казани в 1897 г., была сформулирована следующим образом "право­славие должно оказывать воспитательное влияние на развитие и укрепление в народном самосознании начал монархизма и идей национализма".⁸ Поэтому государство не только оказывало всемерную помощь православию на Даль­нем Востоке, но и через Синод (с 20-х гг. XVIII в.) постоянно контролировало деятельность Церкви.

________________________

⁸ Скворцов В.М. О церковно-общественном и государственном значении миссионерства: Речь перед началом совещания 3-го Миссионерского Всероссийского съезда в Казани. — Киев, 1897. С. 3.
________________________

В Синод стекалась масса документации из всех епархий России и загранич­ных миссий (Китай, Япония). Поэтому в его архиве, находящемся ныне в составе РГИА в Санкт-Петербурге, образовалось несколько ценных комплексов докумен­тов (фонд 796 - канцелярия Святейшего Синода; фонд 797 - канцелярия обер-про­курора Синода и др.). Они всесторонне освещают деятельность Русской право­славной церкви на Дальнем Востоке, но подробная их характеристика заставила бы нас выйти за рамки избранной темы. В данном случае нам важнее рассказать о судьбе менее известных и изученных церковных архивов Дальнего Востока.

Основные комплексы документов, характеризующие деятельность Русской Православной церкви на конкретной территории, формировались в епархи­альных управлениях (духовных консисториях). По сути консистории представ­ляли собой чисто бюрократический тип учреждения "духовного ведомства", в структуре которого действовала большая канцелярия и формировался архив. В большинстве консисторий имелась самостоятельная должность "архивариу­са". Служили в консисториях как лица духовного звания, так и обычные чинов­ники. Но именно благодаря им нынешние историки имеют в своем распоряже­нии достаточно полные фонды духовных консисторий. При этом надо учиты­вать, что на протяжении трех с половиной веков церковное устройство дальне­восточных земель неоднократно менялось, что отразилось на структуре архи­вных фондов и составе дошедших до нас документов.

В конце XVII в. Россия делилась на 24 епархии, из которых наиболее внуши­тельной по территории являлась Сибирская (Тобольская) епархия, возглавляемая архиепископом, а позднее затем митрополитом. К ней первоначально относились и церкви Дальнего Востока. Ее огромнейший архив и по сей день находится в То­больском филиале государственного архива Тюменской области (ф. 156, 36407 д., 1721-1919 гг.).⁹ В1725 г. для управления церквями и монастырями Восточной Сиби­ри учреждена еще одна епархия под верховною властью архиерея Иркутского и Нерчинского, с местопребыванием в Иркутске. В его ведении находились церкви Охотска, Камчатки, Русской Америки, а также Пекинская духовная миссия. Консисторский архив Иркутской епархии значительно меньше Тобольского, но тоже весьма внушительный, хранится в государственном архиве Иркутской области (ф. 50, 12602 д., 1725-1919 гг.).¹⁰ Исторически его дополняют документы Иркутского архиерейского дома, выделенные в РГАДА из коллекции "Дела с известным титулом (ф. 1390 - Иркутский архиерейский приказ, 28 д., 1740-1742 гг.).¹¹

В 1840 г. была образована Камчатская епархия под управлением епископа Камчатского, Курильского и Алеутского. Ее документальные материалы являют­ся основными для изучения истории православия на территории Дальнего Восто­ка и Русской Америки. Местопребывание резиденции епископа неоднократно менялось. Сначала это был Ново-Архангельск на острове Ситха, затем порт Аян, город Якутск и, наконец, с I860 г. - город Благовещенск. Поэтому архивы Кам­чатской епархии оказались весьма разрозненными и находятся в настоящее вре­мя в городах Владивостоке, Благовещенске, Якутске и Хабаровске. Кроме того, после продажи в 1867 г. Аляски США значительная часть епархиального архива оказалась за пределами России.

Сохранившиеся крупные документальные комплексы Камчатской духовной консистории находятся в РГИА ДВ (ф. 1009, 2081 д., 1812-1923 гг. В состав данного фонда входят также документы Благовещенского епархиального Совета) и Государ­ственном архиве Амурской области (ф. 4,834 д., 1798-1922 гг.). Небольшой архивный фонд Камчатской духовной консистории, состоящий из разрозненных дел и доку­ментов, сформирован также в Государственном архиве Хабаровского края (ф. 7-и, 5 д., 1859-1891 гг.).¹² Кроме этого, в Якутске, в Национальном архиве Республики Саха (Якутия), отложилась сравнительно небольшая часть как самого консисторского ар­хива Камчатской епархии (ф. 227,216 д., 1856-1910 гг.), так и документов о ее деятель­ности, представленных в фондах церквей Колымского края и Чукотки.¹³

^{__________________________________
9} История Русской Православной церкви в документах региональных архивов России: Ан­нотированный справочник-указатель. — М, 1993. С. 595.

¹⁰ Государственный архив Иркутской области: Путеводитель. — Иркутск, 1975. С.74.

¹¹ Центральный государственный архив древних актов СССР: Путеводитель: В 4 т. — М, 1997. — Т. 3. — Ч. 1. — С. 725.

¹² ЦГА РСФСР ДВ: Краткий межархивный справочник (по одноименным фондам центрального, краевых, областных архивов Дальнего Востока). 1758-1982 гг. — Томск. 1992. С. 14.

¹³ Краткий справочник по фондам ЦГА ЯССР с филиалами (1701-1985 гг.), — Якутск, 1985. С. 39-42.

^{______________________________________}

С 1 января 1899 г. церковная организация Дальнего Востока претерпела изменения. Камчатская епархия была реорганизована. Входившие в ее состав го­род Владивосток, ряд территорий Приморской области, а также остров Сахалин выделялись в самостоятельную Владивостокскую епархию во главе с епископом Владивостокским и Камчатским (центр - город Владивосток). Бывшая Камчатс­кая епархия стала называться Благовещенскою, а ее епископ - Приамурским и Благовещенским (епархиальный центр - город Благовещенск).

Архив Владивостокской духовной консистории представлен довольно пол­но в собрании РГИА ДВ (ф. 244, 3344 д., 1857-1922 гг.).¹⁴ Что же касается архива Благовещенской епархии, то уже в советское время он оказался разобщенным. Большая его часть также хранится в РГИА ДВ (ф. 757, 4040 д., 1893-1922 гг.), и довольно крупный массив документов находится в Государственном архиве Амур­ской области (ф. 29,1403 д., 1899-1922 гг.).¹⁵

^{______________________________________
14} Центральный государственный архив РСФСР Дальнего Востока: Путеводитель. До­революционный период. —Томск, 1961. —Т. I. — С. 233-

¹⁵ ЦГА РСФСР ДВ: Краткий межархивный справочник... С. 14.

^{_______________________________________________}

Даже при общем знакомстве с паспортными данными архивных фондов Камчатской, Владивостокской и Благовещенской духовных консисторий обра­щает на себя внимание несовпадение крайних дат хранящихся в них докумен­тов с действительными хронологическими рамками существования их в каче­стве фондообразователей. Это говорит о том, что на протяжении длительного времени архивные фонды консисторий делились и перемещались произволь­но, зачастую под влиянием внешних и далеко не всегда благоприятных для со­хранности документов обстоятельств.

Епархиальные управления (консистории) подчинялись Синоду и на своей территории ведали делами церквей и монастырей, решали все вопросы, относя­щиеся к "духовному ведомству". Они вели основную переписку с Синодом и пред­ставителями "светской власти" - воеводами, губернаторами, градоначальниками и т. д. Отсюда исходили многочисленные указы, циркуляры, инструкции, а сюда из церковных приходов и монастырей стекались многочисленные отчеты. По­этому в их архивах накапливался очень важный, разнообразный по видовому со­ставу массив исторических источников. В фондах консисторий отложились ука­зы и манифесты императоров по широкому кругу вопросов деятельности Рус­ской православной церкви; указы и циркуляры Синода, переписка архиереев с представителями государственной власти (генерал-губернаторами Восточной Си­бири и Приамурского края, военными губернаторами областей Дальнего Восто­ка, начальниками округов и др.) по вопросам миссионерской деятельности, о строительстве церквей, открытии церковно-приходских школ, сборе ясака с тузем­цев, статистические отчеты о состоянии церквей и т. п.; годовые отчеты духов­ных правлений и обзоры положения дел в епархиях; послужные списки священнослужителей, донесения, рапорты, прошения священников и миссионеров; описания, планы, сметы и ведомости по строительству и реконструкции храмов; метрические книги и книги брачных обысков, паспортные книжки и брачные документы, подписки, дававшиеся при принятии православия лицами, принадлежавшими ранее к расколу или же другим вероисповеданиям, и т. д.

Необходимо подчеркнуть, что некоторые материалы из фондов духовных консисторий далеко выходят за рамки чисто историко-церковной проблемати­ки. В них немало сведений по истории народного образования, этнографии мало­численных народностей Сибири и Дальнего Востока, о памятниках истории и культуры. Например, одним из таких источников, имеющим не только научную, но и огромную практическую ценность, являются метрические книги. На первый взгляд, это довольно простой вид документа, содержащий записи о крещении, бракосочетании и смерти. Но в исследовательской практике использование цер­ковных метрических книг может носить многоплановый характер. В обобщен­ном виде данные о рождаемости и смертности позволяют проследить динамику демографических процессов в отдельных населенных пунктах и регионах. Запи­си о крещении "инородцев" дают детальные представления о миссионерской де­ятельности православных священников.

Метрические книги являются наиболее полным и достоверным генеалоги­ческим источником, главная особенность которого - массовый и, самое главное, всесословный характер. Все остальные генеалогические документы относятся, как правило, к какому-то определенному сословию. Метрические же книги охва­тывают подавляющую часть населения, а поскольку бракосочетание православ­ного с лицом другого вероисповедания, крещение родившихся у них детей также совершались в православных храмах, то, соответственно, круг лиц, упоминае­мых в данном источнике, еще более расширяется.

Метрические записи широко используются при разработке генеалогичес­кой проблематики и исполнении запросов социально-правового характера в прак­тической деятельности государственных архивов. Они позволяют уточнить даты и биографические сведения отдельных персоналий при работе над указателями имен, справочниками, словарями, при подготовке монографий, статей и т. п.

Обозревая архивы Русской Православной церкви на Дальнем Востоке, необ­ходимо учитывать, что административные границы и церковное устройство края на протяжении ХГХ - начала XX вв. территориально не всегда совпадали. Поэтому архивные фонды Камчатской, Владивостокской и Благовещенской духовных кон­систорий хотя и являются основными для Дальнего Востока, но они почти не охва­тывают своими источниками Колымский край и Чукотку, которые в 1869 г. отошли к самостоятельной Якутской епархии (центр - город Якутск). В ее ведении были церкви, ранее находившиеся в подчинении Иркутской, а с 1840 г. Камчатской ду­ховных консисторий. В них имелись старые архивы и библиотеки, относящиеся к эпохе русских первопроходцев. Например, Нижне-Колымская церковь, как сре­доточие миссионерской деятельности (Сен-Кельский и Эломбальский миссионер­ские станы), еще в начале XX столетия была хранительницей богатейшего собра­ния церковных книг (в том числе старинных), икон и картин. В ее архиве име­лись "бумаги" с середины XVIII в. (царские манифесты, консисторские послания, дневники миссионеров, клировые ведомости и т. п.). Не менее ценный архив имел­ся и в Средне-Колымске.¹⁶ И вообще церковные архивы северо-восточной части Дальнего Востока, через которую прошел основной поток русской колонизации края во второй половине XVII - начале XIX вв., значительно "старше", чем в При­амурье, Приморье или на Сахалине. То же самое можно сказать и о церковных архивах Забайкалья, выделенных в отдельную епархию в 1894 г. Ее епархиальное управление находилось в городе Чите.

Наиболее ранние церковные документы на Дальнем Востоке относились, по крайней мере, ко второй половине XVII в. Они до нас не дошли, но их наличие и содержание иногда отражают более поздние источники. Так, в 1742 или 1743 г. на запрос Я. Линденау: "Не бывало преж сего от иноземцев каких нападений..." -пришел ответ: "...О том в канцелярии Охоцкого порта в архиве известия по делам не имеетца, но токмо при Охоцкой церкви в Синодике (а есть поминанник) о убиенных от здешних ламских еже есть охоцких тунгусов в разные годы упоми­нается, а именно, убито во 170-м году на Юдоме и на Ине и Охоте реках якуцких служилых 52 человека, во 178 г. - 66 человек, во 186 г. - на Ураке реке - 87 чело­век, во 188 году на Юдоме реке стольник Данило Библиков да служилых 62 чело­века, и того всех 268 человек".¹⁷ Это сообщение об Охотском синодике с описа­нием событий 1662-1680 гг. весьма примечательно. Выйдя к Тихом океану, каза­ки принесли эту традицию - "кликати" павшим товарищам "вечную память" наря­ду с пострадавшими за православие.

^{________________________________________
16} Сергеев И. Архив Колымского края // Архивное дело. 1926. — № VIII-XIX. С.116.

¹⁷ Цит. по: Линденау Я.И. Описание народов Сибири (первая половина XVIII века).—Магадан, 1983. С. 157-158.

^{_________________________________________________}

В Сибири эта традиция зародилась при первом Тобольском архиепископе Киприане, по повелению которого был составлен синодик "убиенным" сподвижникам Ермака. Заступив в 1621 г. на Тобольскую кафедру, Киприан искал случай канонизировать популярных в народе местных подвижников и святых, видя в этом один из путей выполнения своей основной миссии - христианизации присоединенного языческого края.¹⁸

Вообще ранних источников по истории церковной колонизации на вос­точных окраинах России крайне мало, ибо богатством сибирские монастыри не отличались. Это отмечал Н.Н. Бакай, ссылаясь на две царские грамоты, по­сланные в 1622 г. Верхотурскому воеводе, об оказании помощи монастырям: Никольскому - мужскому, и Покровскому - женскому, в которых "образов и книг, и колоколов не было и выменить нечем". Отчасти это объясняет, почему монастыри не стали центрами летописания в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке. Дело действительно не в том, что в XVII в. летописи были уходящим жанром исторического повествования, а в том, что "основателям сибирских мо­настырей пришлось встретить совершенно неподготовленную почву для своих трудов и на первых порах претерпеть немало лишений".¹⁹

И все-таки у казацких походов XVII в. были свои летописцы-современни­ки из числа служителей Церкви. Подтверждением тому является фрагмент ру­кописи, обнаруженный в 1954 г. в Отделе рукописной и редкой книги Библио­теки Академии наук. В нем описан один из первых походов на Камчатку Луки Морозко и Ивана Голыгина в 1695-1696 гг. По мнению Б.П. Полевого, автором рукописи, составленной по рассказам казаков, является служивший на Анады­ре священник Якутской соборной церкви Св. Троицы Яков Степанов. Кстати, именно отец Иаков впервые доставил в Якутск невиданное доселе "письмо на бумаге иноземские руки" - документ, писаный японскими иероглифами.²⁰

Традиции русского летописания сохранялись в некоторых монастырях Во­сточной Сибири очень долго. Об этом, в частности, свидетельствует опублико­ванное недавно "Историческое описание Посольского Спасо-Преображенского монастыря Иркутской епархии...", датированное 1806-1807 гг.²¹

^{_________________________________________
18} Скрынников Р.Г. Сибирская экспедиция Ермака. — Новосибирск, 1986. С. 16.

¹⁹ Бакай Н.Н. Общий обзор главнейших актов, относящихся к истории колонизации Сибири в конце XVI и XVII веке. — Красноярск, 1891. С. 12-13.

²⁰ Полевой Б.П. Новое об открытии Камчатки. — Петропавловск-Камчатский, 1997. —
Ч. 2. —С. 53-61.

²¹ Историческое описание Посольского Спасо-Преображенского монастыря Иркутской
епархии // Русские первопроходцы на Дальнем Востоке в XVII-XIX вв. (Историко-археологические исследования). —Владивосток, 1998.—Т. 3. —С. 70-82.

^{___________________________________________________}

Хотя, строго го­воря, это, конечно же, не летопись, а именно "историческое описание" (т. е. жанр научного сочинения, характерный для второй половины XVIII - начала XIX вв.), составленное в 1806-1807 гг. на основании сведений, почерпнутых "из архивных

монастыря сего бумаг".²² Это не принижает его значения как источника, посколь­ку многие монастырские архивы до нас не дошли. Кстати, из аналогичных "свет­ских" описаний известно, что и в других монастырях Забайкалья имелись редкие документы со времени их основания. Например, в архиве Троицкого Селенгинского монастыря, построенного по указу царя Федора Алексеевича и благослове­нию патриарха Иоакима, "оригинально" хранились две грамоты сибирского мит­рополита Павла "с прописанием повелений патриарших и царских".²³

Отдаленность дальневосточных церквей от епархиальных центров сказалась на состоянии их архивов, довольно бедных материалами не только XVII, но и нача­ла XVIII в. Учитывая это обстоятельство, стоит уделить внимание документам Кам­чатского духовного правления, включенным ныне в ту часть архива Камчатской духовной консистории, что находится в Благовещенске в фондах Государственно­го архива Амурской области. Во-первых, они позволяют более или менее детально проследить историю церковных архивов Дальнего Востока в XIX столетии. Во-вто­рых, именно здесь откладывались документы самых первых лет деятельности Цер­кви на тихоокеанском побережье России. Многие перипетии истории Дальнего Во­стока отразились на судьбе этого уникального собрания документов, самые ранние из которых относились, видимо, к началу 20-х годов XVIII в., когда и было учрежде­но на Камчатке духовное правление, подчинявшееся Иркутской духовной консис­тории. За последующие сто лет в Петропавловске накопился немалый архив, нахо­дившийся в довольно запущенном состоянии.

Надо отметить, что иркутские архиереи требовательно относились к цер­ковному делопроизводству. Один из первых таких документов - указание из Иркутской духовной консистории Камчатскому духовному правлению от 12 ок­тября 1831 г. В нем изложена резолюция архиепископа на рапорте посольского архимандрита Феодорита с предписанием "для непременного исполнения всем монастырям, настоятелям, духовным правлениям и благочинным в непосред­ственном ведении Консистории находящимся". Поводом для этого стал небрежно составленный рапорт отца Феодорита, что вызвало неудовольствие владыки, который повелел "циркулярно предписать, дабы отныне всякие бумаги в Кон­систорию и ко мне были писаны на целом листу: ибо противное означает не­почтительность к начальству".²⁴

^{_______________________________________________}

²² Санников А.П., Бычков О.В. Комментарий к историческому описанию Посольского Спа­со-Преображенского монастыря // Русские первопроходцы на Дальнем Востоке в XVII-XIX вв. (Историко-археологические исследования). — Владивосток, 1998. — Т. 3.— С. 83-88.

²³ Описание Иркутского наместничества 1792 года. — Новосибирск, 1988. С. 85.

²⁴ ГААО. Ф. 4. Оп. 1. Д. 25. Л. 1-1 об.

^{________________________________________________}

В дальнейшем подобные распоряжения архиереев следовали неоднократно, но на местах, вдали от иркутского начальства, они не всегда исполнялись.

Как и в светских учреждениях того времени, заботливость о сохранении старых бумаг проявляли отдельные священники. В октябре 1834 г. благочинный Петропавловска протоиерей Прокопий Громов по своей инициативе распорядился "о приведении разстроенного Камчатского духовного правления Архива в узаконенный порядок". Поручение выполнял член правления священник Василий Сизом (в других документах - отец Василий Сизых. - А.К.). Работа по первичному упорядочению архива заняла у него более года. В рапорте благочинному отец Василий докладывал, что все дела Камчатского духовного правления "с 1720-го по настоящий 1836 год, разобран по сортам подшитых материалов".²⁵ Была составлена также черновая опись дел, которую, к сожалению, обнаружить не удалось.

По всей вероятности, к этому же времени относятся и первые попытки научного использования церковных архивов Камчатки. Известно, например, что петропавловский протоиерей Громов состоял в переписке с выдающимся историком Сибири П.А. Словцовым и неоднократно отправлял для него исторические справки, а также копии документов духовного правления и других местных архивов. Это была большая и трудоемкая по тем временам работа. В одном из писем П.А. Словцов писал ему: "...Как далеко Вы заброшены; письмо от 15 октября 1837 года я получил в июле 1838 года - в такое время когда рукопись моя о Сибири была в типографии и это причиною было, что я не воспользовался сведениями в письме Вашем сообщенными. Это можно будет вознаградить во 2-й книге, за которую я еще не принимался. Покорнейше прошу Вас уведомить: 1) (если возможно) как называется и в далеком ли разстоянии от бывшего Анадырского острога та сопка, близ которой пал Павлуцкий; 2) кто после Павлуцкого командовал Камчаткой, и нет ли там реестра начальников, приезжавших на смену друг другу..; 4) в иностранной книжке читал я, что Курильские острова приобретены Россией около 1770 г.; нельзя ли это пояснить обстоятельствами и лицами, в том участвовавшими...''.²⁶ Как видим, вопросы ученого (некоторые из них звучат очень современно) своему камчатскому корреспонденту требовали основательной работы с источниками, и для ответов на них требовалось изучить немало архивных дел.

^{_______________________________________________}

²⁵ ГААО. Ф. 4. Оп. 1. Д. 215. Л. 9-9 об.

²⁶ Цит. по: Бакай Н.Н. Памяти П.А. Словцова, как историка Сибири. — Красноярск, 1918 С 10

^{________________________________________________}

С учреждением в 1840 г. Камчатской епархии положение Русской Православной церкви на Дальнем Востоке и на Аляске укрепилось. Приняв управление новой епархией, среди множества хлопот епископ Иннокентий (Вениаминов) большое внимание уделил правильному ведению церковных архивов. Этот выдающийся миссионер-просветитель и талантливый ученый в полной мере понимал значение документов как источников для научных исследований. Он даже разра­ботал свои правила делопроизводства, изложив их в специальном "Наставлении священнику, назначаемому для обращения иноверных и для руководствования обращенных в христианскую веру".²⁷ Они касались всех церковных дел: денеж­ной и имущественной отчетности, ведения метрических записей, переписки и т. п. Кстати, один из пунктов инструкции, восходящий, видимо, к традициям рус­ского церковного летописания, гласил: "...Для того, дабы начальство могло ви­деть успехи и труды каждого из священников и миссионеров и потому ценить их, каждому из них поставляется в обязанность вести журнал, в который записывать все действия, касающиеся обязанностей их, а также и то, что стоит внимания. И таковой журнал каждогодно представлять благочинному, который со своими отметками препроводит его к епархиальному начальству".²⁸

В "Миссионерских записках" самого И. Вениаминова неоднократно упоми­наются архивы в приходах Дальнего Востока и Русской Америки. В поездке по епархии в 1842-1843 гг., посетив Кадьякскую церковь, владыка недовольно пи­сал: "В церковном архиве, состоящем почти только из нескольких циркуляров Святейшего Синода на имя Преосвященного Иоасафа, Иркутской епархии вика­рия и епископа Кадьякского и прочих принадлежащих к нему в Америке остро­вов в 1799 и 1800 годах, также нет никаких документов и даже записок о мис­сии...". На островах Уналашка и Атха он отмечал: "По делам церкви найдена со­вершенная исправность: метрики и росписи целы... Приходо-расходные книги исправны и чисты... Все дела церковные рассмотрены и, где надлежало, даны приличные наставления".²⁹

^{_______________________________________________}

²⁷ Наставление было написано и первоначально предназначалось для миссии, действовав­шей на Камчатке и в русских североамериканских колониях, когда И. Вениаминов был посвящен в сан епископа. Затем он представил его митрополитам Санкт-Петербургскому Серафиму и Мос­ковскому Филарету. Утвержденное этими иерархами и Святейшим Синодом (указ об открытии Камчатской епархии от 10 января 1841 г. № 42), "Наставление", по мнению И.П. Барсукова, имело "не только историческое, но и каноническое руководственное значение... для всех миссионеров отечественной Церкви" (См.: Московские Церковные Ведомости. — 1884. С. 499).

²⁸ Избранные труды Святителя Иннокентия, митрополита Московского и Коломенского / Сост.магисгр богословия протоиерей Б. Пивоваров. — Новосибирск, 1997. С. 178-179.

²⁹ Там же. С. 125-126,141,143.

^{___________________________________________________}

В 50-е годы XIX в. Россия, успешно решив "Амурский вопрос", приступила к освоению Приамурья и Приморья. В связи с этим в 1857 г. Синод согласился с предложением И. Вениаминова о перенесении кафедры архиепископа в Благовещенск, ставший центром Амурской области, и учреждении викариатства в Ситхе и Якутске. Немного позднее в Благовещенск был перевезен и архив самой Камчатской ду­ховной консистории, который к этому времени оказался раздробленным.

Первое крупное разделение огромного комплекса документов Камчатс­кой епархии и ее церквей произошло в 1866-1867 гг. При этом часть материа­лов, видимо, очень небольшая, осталась в Якутске. Основной же массив доку­ментов епархии, относящийся к территориям, управлявшимся Российско-Американской компанией, остался в Ново-Архангельске - бывшей столице американских колоний России.³⁰

Какое-то время "американская" часть епархиального архива оставалась на Ситхе. Затем в 1872 г. резиденция епископа и консисторский архив были перенесены в Сан-Франциско, а с 1904 г. - в Нью-Йорк. В то же время на Аляске и Алеутских островах продолжали действовать 17 православных приходов и 36 церквей, располагавших своими архивами. В 1928 г. официальные лица Русской православной церкви в СШA передали в виде архивной коллекции Библиотеке Конгресса (Вашингтон) часть исторических документов бывшей Камчатской епархии; в 1940 г. туда же поступила в качестве дара вторая - последняя часть церковного архива по 1933 г. включительно. Этот документальный комплекс хранится в Библиотеке Конгресса и теперь под титулом "Архивы Аляскинской Русской церкви" ("Alaskan Russian Church Archives"). Коллекция включает огромное количество документов -150 тыс. единиц, хранящихся в 1062 картонных коробках-боксах. Эти документы, в основном рукописные, как из архива самой консистории, так и из некоторых приходов, были разбиты на четыре периода: сибирский -1772-1840 гг.; аляскинский -1840-1872 гг.; западноамерикаиский - 1873-1905 гг., и восточноамериканский - 1904-1933 гг. Первые два периода, относящиеся непосредственно к теме нашего исследования, составляют около половины материалов коллекции.³¹

^{_____________________________________
30} По российско-американскому договору 18б7 г. представителям США переделались все архивы правительственных учреждений на Аляске. Формально Аляска еще оставалась в ведении Камчатской епархии. Лишь в 1870 г. была учреждена зарубежная Алеутская и Североамериканская епархия Русской православной церкви. По данным на 1912 г., там имелось 60 церквей, 74 часовни и молитвенных дома, один монастырь, три двухклассных миссионерских школы

³¹ Белобородько В.Л. Архив Русской церкви на Аляске в библиотеке Конгресса США // Boпросыистории. —1969. — № 8. — С. 189-190.
________________________________

В обзоре В.Л. Белобородько отмечалось, что физическое состояние кол­лекции в целом удовлетворительное. Лишь часть документов, в основном поступивших из церковных приходов, несколько оказалась испорчена временем и влагой, очевидно, во время перевозки их с островов. Интересно, что значительно лучше сохранились документы первых лет деятельности православных миссионеров в Русской Америке. Возможно, это объясняется хоро­шим качеством бумаги и чернил, употреблявшихся в те времена. По содержа­нию материалы коллекции делятся на три основные группы: метрические за­писи; исповедные расписки; хозяйственная документация (ежегодные отче­ты о состоянии церковного имущества, финансов, содержании приходов, стро­ительстве церквей и т. п.); путевые журналы и дневники священников; раз­личная переписка.³²

Метрические записи о рождении, смерти и регистрации браков право­славного населения американских колоний России составляют примерно треть всего архива. Исповедные расписки - вторая группа документов - дают пред­ставление о численности поселенцев на Аляске по годам и социальной струк­туре тамошнего общества.

Кроме Вашингтона отдельные коллекции документов, касающиеся дея­тельности православных миссионеров в Русской Америке, хранятся в универ­ситетских библиотеках США. В частности, в Университете Беркли (Калифор­ния) находится дневник одного из первых миссионеров Аляски иеромонаха Ювеналия. Какая-то часть материалов осталась также на Кадьяке, в Фербенксе и Джуно.³³

В 1980 г. Барбара Смит опубликовала довольно подробное описание архи­вных материалов Русской Православной церкви на Аляске.³⁴ Небольшая коллек­ция копий документов о деятельности православных священников на Алеутских и Курильских островах в 20-60-е годы XIX в. представлена в собрании РГБ (ф. 743, 2.20-28). В основном это дневники и журналы, веденные священниками церкви Св. Николая на о-ве Атха (Атхинский отдел РАК) Яковом Нецветовым, Лаврентием Саламатовым и Василием Шабалиным. Кроме записей, касающихся миссионерских обязанностей, состояния церквей и приходов, эти материалы со­держат немало сведений о жизни русского и туземного населения Русской Аме­рики, что делает их весьма ценным историческим источником.³⁵

^{_____________________________________
32} Белобородько В.Л. Архив Русской церкви на Аляске в библиотеке Конгресса США // Вопросы истории. —1969- — № 8. — С. 190-192.

³³ Православные миссионеры на Аляске / Сост., введ. и примечания Г.И. Дзенискевич // Русская Америка: По личным впечатлениям миссионеров, землепроходцев, моряков, исследо­вателей и других очевидцев. — М.: Мысль, 1994. С. 191-195.

³⁴ Smith В. Russian Orthodoxy in Alaska: a history, inventory, and analysis of the church archives in Alaska with annotated bibliography. Published for the Alaska historical commission, 1980.

³⁵ Материалы Российско-Американской компании: Описание единичных архивных мате­риалов (ф. 743. № 2. 20-28). — Подготовлено Е.Н. Ошаниной // Записки Отдела рукописей Гос. биб-ки СССР им. В.И. Ленина. — М., 1979 — Вып. 40. — С. 149-150.

^{________________________________________________}

Не менее сложной оказалась судьба "русской" части консисторского архи­ва Камчатской епархии. В середине 60-х годов XIX в. большую его часть составля­ли, видимо, документы Камчатского духовного правления, находившиеся в тот период на прежнем месте в городе Петропавловске. Однако в 1866 г., по предложению архиепископа Иннокентия, правление вместе с его архивом перевели в Николаевск, где в это время находились все гражданские и военные учреждения Приморской области.

После выделения в 1869 г. Якутии в самостоятельную епархию возник вопрос об архивных документах, необходимых для ее практической деятельности. В связи с этим архиепископу Иннокентию была направлена выписка из указа Синода от 3 марта 1870 г. с предложением переслать из Благовещенска "все дела, касающиеся Якутской епархии, в том числе отчеты Якутских викарных преосвященных о состоянии епархии, а также необходимые циркулярные указы Святейшего Синода в копиях".³⁶

29 октября 1870 г. епархиальный Совет постановил: "Отобрать все дела касающиеся до Якутской епархии и составив оным опись препроводить при отношении в Якутскую духовную консисторию". Сохранились и сами эти описи. В одной из них, содержащей только делопроизводственную нумерации, числится 55 архивных дел за 1853-1869 гг. В другую опись ("реестр", составленный вообще без нумерации) внесено 94 дела за 1863-1870 гг.³⁷ Таким путем об­разовался уже упоминавшийся комплекс документов Камчатской духовной консистории (ф. 227-и, 216 д., 1856-1910 гг.), находящийся ныне в Национальном архиве Республики Саха (Якутия).³⁸

_____________________________________

³⁶ ГААО. Ф. 4. Оп. 1. Д. 197. Л. 1.

³⁷ Там же. Л. 3-3 об., 4-7, 9-15 об.

³⁸ Краткий справочник по фондам ЦГА ЯАССР с филиалами (1701-1895 гг.).—Якутск, 1989. С. 39

^{_________________________________________________}

По мере заселения русскими людьми Южно-Уссурийского края, Приамурья и Сахалина становились очевидны неудобства пребывания духовного правления в Николаевске. Оно оказалось в стороне от подчиненных ему церквей, и особенно тех, что были разбросаны на огромных расстояниях по морскому побережью в Удском, Охотском, Гижигинском и Камчатском округах. Еще более осложнило положение Камчатского (Николаевского) духовного правления в 70-е годы XIX и после перенесения главного порта из Николаевска-на-Амуре во Владивосток.

В 1879 г., во время очередной инспекции епархии, епископ Мартиниан посетил духовное правление в Николаевске и, ознакомившись с положением дел, обратился в Синод с предложением о его переводе в Благовещенск. Особое внимание владыки привлек архив, выглядевший крайне запущенным. Оставлять его в Николаевске было нельзя, ибо своего здания в городе духовное правление не имело и ютилось в сторожке при ограде Николаевского собора.

17 июля 1880 г. епископ Мартиниан писал в консисторию, что "весь ар­хив, привезенный из упраздненного Камчатского Д[уховного] Правления в Николаевское, находится в безпорядке и, за не имением средств, не может быть там приведен в форменное благоустройство; между тем в этом архиве заключаются такие драгоценные манускрипты, которые могут доставить бо­гатый материал для истории Камчатской церкви, а особенно со времени от­крытия Камчатской епархии". Чтобы спасти "эти памятные древности от ис­требления и доставить преподавателям Благовещенской Д[уховной] Семина­рии возможность заняться разработкою этих материалов с научною целию", владыка решил перевезти архив в консисторию, поручив это преподавателю Благовещенской семинарии А.В. Кириллову. Николаевскому духовному прав­лению епископ Мартиниан приказал "укупорить весь архив до 1866 года и сдать оный на пароход под наблюдение г. Кириллова". Деньги на перевозку выделялись из "остаточных епархиальных сумм".³⁹

Примечательно, что епископ Мартиниан, будучи глубоко просвещенным человеком, заботился об архиве не только из практических, но и научных сооб­ражений, о чем говорит трогательное внимание к "драгоценным манускриптам". Не трудно представить, какая участь их ожидала, останься архив на прежнем ме­сте. И уж конечно, едва ли этот архив уцелел бы в пожаре "николаевских собы­тий" 1920 г. Между прочим, осенью 1880 г. при перевозке архива в Благовещенск тоже возникали сложности. 10 ноября А.В. Кириллов докладывал епископу Мартиниану, что отправить документы из Николаевска он не смог. По его словам, "главным препятствием для этого послужила усиленная перевозка груза, вслед­ствие чего ни один пароход не согласился принять от меня груз, как от частного лица". Поэтому пришлось дожидаться зимнего пути по Амуру и отсылать архив частями на почтовых. Лишь 21 февраля 1881 г. диакон Пыжнов телеграфировал в консисторию о том, что "последний тюк сдан на почту".⁴⁰

^{__________________________________
39} ГААО. Ф. 4. Оп. 1. Д. 259. Л. 6-6 об.

⁴⁰ Там же. Д. 12. Л. 20.

^{____________________________________________}

В мае 1881 г. А.В. Кириллов, исполнявший тогда обязанности ректора Благовещенской духовной семинарии, передал доставленные материалы в консисторский архив. Как следует из рапорта занимавшихся приемкой архива секретаря консистории титулярного советника Николая Чернова и канцелярского служителя Николая Жилина, исполнявшего обязанности ее архивариуса, доку­менты охватывали период с 1723 по 1867 год. О физической сохранности архива они сообщали: "Дела и книги находятся в самом жалком состоянии, особенно первых годов, так например: нет начальных, конечных или средних листов в делах, другие без обложек и без начальных листов, некоторые при перевозке архива из Петропавловска в Николаевск подмочены, почему листы слиплись, чернилы отцвели и бумага сгнила; указы св. Синода находятся или в делах, или порознь. Из дел много выпавших или оторванных листов, которые связаны составляют кучу бумаги, стоп до шести. Все дела требуют новых обложек, перешивки и составления новой описи, так как оная хотя и есть, но составлена не правильно (без обозначения когда началось или кончилось дело) и многих де и не оказалось".⁴¹

Оставшаяся в Николаевске часть архива (около 26 пудов) осенью того же года была принята по "сдаточным ведомостям" членом правления протоиереем Александром Протодиаконовым. Кроме дел самого Николаевского духовного правления, по всей вероятности, эта часть архива включала и бумаги местных приходов Камчатской епархии (метрические книги, исповедальные росписи, клировые ведомости и т. п.) за 1740-1866 гг. Судя по описям, это были документы старинных камчатских церквей Большерецкой, Петропавловской, Нижне-Камчатской, Верхне-Камчатской, Мильковской, Тигильской, Ключевской, а также "разных церквей" Приамурского края за 1866-1872 гг. Все эти материалы тоже подлежали передаче в Благовещенск, т. к. указом Синода от 30 сентября 1881 г. Николаевское (Камчатское) духовное правление упразднялось с 1 января 1882.⁴² Таким образом, сложился единый комплекс документов по истории православия на Дальнем Востоке - архив Камчатской духовной консистории, который в советское время вновь оказался разобщенным.

Перемещение старых церковных архивов в епархиальный центр не только способствовало их лучшей сохранности, но и в известной мере стало событием для молодого еще Благовещенска, основанного в 1858 г. Культурная жизнь здесь только зарождалась: появились первая типография (с русским и маньчжурским шрифтами) и библиотека, отстроены кафедральный собор и кладбищенская церковь, открыты метеостанция, народное училище, женская Алексеевская школа, духовная семинария и мужская прогимназия.⁴³

^{____________________________________
41} ГААО. Ф. 4. Оп. 1. Д. 12. Л. 21-21 об.

⁴² Там же. Л. 22, 23-30, 37, 83-86, 95 об.

⁴³ Благовещенску сто лет (1858-1958): Сб. документов и материалов. — Благовещенск, 1959 С. 523-524.

____________________________________

Амурская область, имевшая большое будущее, нуждалась в человеке, взявшем бы на себя миссию ее летописца. Им оказался уже упоминавшийся А.В. Кириллов, на которого архиерей не случайно возложил хлопоты с епархиальным архивом.⁴⁴ Интересы молодого канди­дата богословия не ограничивались преподаванием латыни. Его увлекали многие проблемы жизни края в прошлом и настоящем. А.В. Кириллов активно сотрудничал в сибирских и дальневосточных газетах. Историкам хорошо известны его "Географическо-статистический словарь Амурской и Приморской областей со включением некоторых пунктов сопредельных с ними стран" (Благовещенск, 1894), ряд других публикаций по истории, географии, экономике и статистике Амурского края. Немало сил и энергии он отдал комплектованию коллекций и фондов городского музея - старейшего научного учреждения Благовещенска, в собраниях которого представлены как вещественные, так и уникальные доку­ментальные памятники истории Приамурья.⁴⁵

А.В. Кириллов стал по существу и одним из первых исследователей истории Русской Православной церкви на Дальнем Востоке. С его участием была разра­ботана программа празднования 100-летия со дня рождения митрополита Мос­ковского Иннокентия (Вениаминова) и составлена его биография, опубликованная в "Камчатских епархиальных ведомостях" (1894). В этом же издании увидели свет его статьи "По поводу предстоящего 100-летнего юбилея распространения христианства в бывших Российско-Американских владениях", "Материалы для ис­тории Камчатской епархии" (1895) и другие работы, основой которых стали документы консисторского архива. В1905 г. А.В. Кириллов уехал из Благовещенска и в настоящее время его личный архив оказался в собрании РГИА в Санкт-Петер­бурге (ф. 1638,248 д., 1873-1909 гг.).⁴⁶ Он включает его дневники, переписку, кол­лекцию исторических документов, хронологические перечни событий по Амур­скому краю и иные ценные материалы, не утратившие своей значимости для со­временных историков.

___________________________________________

⁴⁴ Кириллов Александр Васильевич (1851 - ок. 1910) - общественный деятель, ученый и краевед. Родился в г. Архангельске. После окончания Московской духовной академии работал преподавателем Благовещенской духовной семинарии, мужской прогимназии, затем гимназии. В 1898-1905 гг. - городской голова. Активно сотрудничал в сибирских и дальневосточных изда­ниях. Организатор "Амурской газеты'" (1885-1899). Автор ряда книг и статей по проблемам ис­тории и хозяйственного освоения Амурского края. (О нем см.: Амурская область: Опыт энцик­лопедического словаря. — Благовещенск, 1989. С. 202.)

⁴⁵ Ермацанс И.А. А.В. Кириллов // Да ведают потомки: К 100-летию Амурского областного краеведческого музея. — Благовещенск: Амур. обл. краевед, музей, 1991. С. 12-15.

⁴⁶ Личные фонды в государственных хранилищах СССР: Указатель. — М., 1962. — Т. I. — С. 327.

^{_____________________________________________________}

В последней трети XIX в. число православных приходов на Дальнем Восто­ке быстро растет. Это был важный элемент колонизации, способствовавший ду­ховной оседлости населения края. К сожалению, документы многих приходов за ранние годы сохранились плохо. Это объясняется условиями жизни православ­ных священников, которым в 60-70-е гг. XIX в. приходилось немало разъезжать не только по русским селениям, но и по туземным стойбищам для исполнения миссионерских обязанностей.

Каких только приключений не выпадало на долю первых миссионеров. Так, например, в документах Анивской церкви на Сахалине мы встречаем по это­му поводу весьма красноречивую запись священника о. Симеона (Казанского). Он сообщал, что 22 октября 1870 г. "при следовании из поста Сертунай в пост Кусунай на шлюпке, в японско-айнской деревне Усури,⁴⁷ сильным штормом, зах­ватившим нас внезапно в море, разбило шлюпку, и все наше имущество, в коем был и церковный архив, унесло в море, [а] мы сами едва спаслись от смерти".⁴⁸ Несколько позднее, в 80-90-е гг. XIX в., архивы большинства местных приходов Приамурского края приобрели вполне упорядоченный вид. Контроль за их со­стоянием велся простой, но эффективный. Епископы, объезжая епархию, после богослужений, как правило, обязательно осматривали храм, проводили ревизию "церковного письмоводительства, архива и библиотеки".¹⁹

Особое внимание уделялось оформлению актовых записей. В январе 1896 г. секретарь Камчатской духовной консистории представил даже специальный док­лад об ошибках в заполнении метрических книг. После этого всем причтам епар­хии было направлено распоряжение о ведении метрических книг в строгом соот­ветствии с правилами, "по всей важности извлекаемых из них документов о глав­нейших событиях в жизни каждого лица".⁵⁰

^{__________________________________________
47} Сертунай (совр. Лесогорск), Кусунай (совр. Ильинск), Усури (совр. Орлово) - населен­ные пункты на западном побережье Сахалина.

⁴⁸ ГАСО. Ф. 23. Оп. 1. Д. 1. Д. 48-49.

⁴⁹ См.: Описание поездки Преосвященного Евсевия, епископа Камчатского для обозрения церквей епархии, совершенной с 18 по 22 августа 1989 года // Камчатские епархиальные ведо­мости. — 1899. — № 1. — 15 января. С. 6-7; № 2. С. 26-27.

⁵⁰ ГААО. Ф. 4. Оп. 1. Д. 285. Л. 5-5 об. ^{__________________________________________________________}

Источниковую базу по истории православия на Дальнем Востоке логи­чески дополняют частные документальные собрания некоторых деятелей Цер­кви XIX - начала XX вв. Личные фонды и коллекции представителей духовен­ства исторически связаны с сохранившимися архивами духовных консисторий и православных церквей Дальнего Востока, но фактически, т. е. по составу и содержанию своих источников, они далеко выходят за рамки чисто историко-церковной проблематики.

К ним относится прежде всего личный архив первого епископа Камчатс­кой епархии, а впоследствии митрополита Московского и Коломенского Иннокентия (Вениаминова). Документальные материалы, характеризующие жизнен­ный путь этого выдающегося деятеля Русской Православной церкви, его науч­ные искания и литературное творчество, представлены в составе Музейного собрания РГБ в Москве (ф. 178, 300 лл., 1828-1870 гг.). Эта коллекция включает материалы, подаренные в свое время его биографом И.П. Барсуковым, а также некоторыми другими лицами, в частности, А.Г. Корниловым. В ней представле­ны статьи самого епископа Иннокентия о Камчатской епархии, его переписка с родными и официальными лицами; материалы о миссионерской деятельнос­ти на Камчатке, Аляске и островах Тихого океана; документы, связанные с во­енными событиями на Дальнем Востоке в 1853-1856 гг., ликвидацией в 1867 г. Аляскинской православной миссии и Российско-Американской компании в связи с продажей Русской Америки, ряд других не менее ценных источников по исто­рии Дальнего Востока.⁵¹ Кроме того, часть личных бумаг И. Вениаминова нахо­дится в хранилище рукописного отдела РНБ в Санкт-Петербурге (ф. 314, 22 д., 1817-1875 гг.).⁵²

В Отделе рукописей ГРБ имеется также ряд других коллекций личного происхождения, связанных с деятельностью духовных миссий за рубежом. Среди них материалы архиепископа Николая (Касаткина) - главы русской православной миссии в Японии в 1861-1912 гг.⁵³ Уже в наши дни, как и Иннокентий (Вениами­нов), он канонизирован в лике святых Русской православной церкви.

В 80-е гг. XIX в. собрание Румянцевского музея пополнилось крупной кол­лекцией бывшего генерального консула в Китае действительного статского со­ветника К.А. Скачкова, которую подарила его вдова - Каролина Фоминична Скачкова. К.А. Скачков был не только дипломат, но и талантливый ученый-си­нолог. Его архив (ф. 273, 281 д., 1830-1883 гг.) содержал массу сведений по ис­тории, экономике и культуре Китая, дипломатических отношениях с Россией и т. д.⁵⁴

____________________________________

⁵¹ Отчет Московского публичного и Румянцевского музеев за 1883-1885 гг., представлен­ный директором музеев Г. Министру народного просвещения. — М., 1886. С. 74; Государственная ордена "Ленина библиотека СССР им. В.И. Ленина: Краткий указатель архивных фондов Отдела рукописей / Сост.: Е.Н. Коншина, Н.К. Швабе. — М., 1948. С. 84.

⁵² Личные архивные фонды в государственных хранилищах СССР: Указатель. — М., 1962. — Т. I. — С. 295.

⁵³ Государственная ордена Ленина библиотека СССР им. В.И. Ленина: Краткий указатель архивных фондов Отдела рукописей. С. 132-133.

⁵⁴ Деятельность К.А. Скачкова как собирателя документальных материалов по истории Китая заслуживает отдельного описания. В ОР РГБ имеется также коллекция китайских рукописей и кси­лографов, подаренная им Румянцевскому музею в 1873 г. (ф. 274, 804 д., XVI-XK вв.). См.: Личные архивные фонды в государственных хранилищах СССР: Указатель. — М., 1963. — Т. П. — С. 392.

^{________________________________________________}

В ее состав входят документальные коллекции некоторых других лиц, в частности, сотрудников Пекинской духовной миссии в первой половине XIX в.: члена-корреспондента Академии наук Н.Я. Бичурина (в монашестве Иакинф); архимандрита, профессора Казанского университета Даниила (Сивиллова); иеромонахов Аввакума (Д. С. Честнова), Феофилакта (Киселевского), Палладия (П.И. Кафарова).⁵⁵

Для современных историков также представляет интерес хранящийся в Тобольском филиале Государственного архива Тюменской области личный фонд протоиерея города Омска Александра Сулоцкого (Ф. 144,100 д., 1841-1877 гг.),⁵⁶ который собирал материалы по истории православия в Сибири. В фонде имеются описания сибирских церквей и монастырей, материалы о языческих верованиях народов Алтая и Забайкалья, рукописи о деятельности Аляскинской, Камчатской (Анадырской), Албазинской христианских миссий (1671-1689) и английской мис­сии в Забайкалье в начале XX столетия.⁵⁷

В целом же следует заметить, что личные фонды деятелей православ­ной Церкви в государственных архивохранилищах России представлены реже, чем можно было бы ожидать. Это явно заметно по сравнению с общим коли­чеством личных фондов и коллекций людей иных профессий, например, во­енной или творческой интеллигенции (писателей, ученых и т. д.). Вероятно, это результат репрессивной политики в отношении духовенства, проводив­шейся на протяжении полувека атеистическим государством, каковым являл­ся Союз ССР.

^{___________________________________________________}

⁵⁵ Личные архивные фонды в государственных хранилищах СССР: Указатель. — М 1963, — Т. П. —С. 166.

⁵⁶ Путеводитель по государственным архивам Тюменской области / Под ред. П.И. Рощевского. — Тюмень, 1962. С. 148.

⁵⁷ ТФ ГАТО. Ф. 144-и. Оп. Д. 44, 44-а, 45 и др.
_________________________________________________

Опубликовано в сборнике статей "История государственности и церкви на Сахалине", посвященному двухтысячелетнему юбилею христианства . Издательство СахГУ. 2001г